 |
— Новая система управления, которая вступит в действие с 2010 года, в чем ее основные козыри?
— Она очень сильно отличается от того, что есть сейчас. Здесь заложены в основу самые современные бизнес-технологии управления. И они соединены с тем законодательством, которое приняла Российская Федерация. Четко понятно, кто чем занимается: полномочия Конференции, Совета Союза, функции Правления и комиссий. Они не пересекаются. Есть четкие ответственные, с которых можно спросить. Сейчас зачастую несколько человек занимаются одной и той же проблемой. Это как по Райкину: "Претензии к пуговицам есть?". "Нет". "А костюмы носить нельзя...". Вот, собственно, чтобы было понятно, кто ответственен за "костюмы", эти изменения мы и делаем.
— Не получилось ли так, что вы приняли свой Устав раньше, чем был окончательно отредактирован закон о спорте?
— Мы, собственно, создали компромиссный устав. Даже при нынешнем законодательстве мы нашли, как сгладить противоречия между тремя законами, но одновременно мы отработали поправки к нашим законодателям и исполнительной власти, которые эти противоречия в более бесконкретной форме развивают. То есть, проделана гигантская работа. У нас член правления есть такой — Светлана Ишмуратова — именно она должна будет заниматься законодательством. Ей и будет поручено заниматься продвижением этих поправок в жизнь. То есть мы будем первые, на себе всё проверим и спасем остальные федерации от головной боли, которая непременно будет у нас.
— Открытое письмо с нареканиями от Владимира Рощина вас не удивило?
— Знаете, я вообще не люблю ситуацию, когда все со всем согласны. Когда у человека есть позиция, это уже неплохо. Он ее обозначил, специалисты встретились, обсудили. Я не люблю, когда все всё одобряют. Мне интересно как раз, когда люди вносят поправки. Я должен вам сказать, что в новый Устав мы внесли, по-моему, несколько десятков поправок, которые пришли из регионов. Некоторые предложения были очень разумны, просто они противоречат действующему законодательству. Их мы включили в список для Министерства спорта и Министерства юстиции, для того чтобы поменять законодательство, потому что эти поправки идут от самой жизни. Именно так и надо делать. Соответственно, наша задача — убедить ведомства внести изменения в законодательства, а после этого внести поправки в наш Устав.
— В одном из интервью вы говорили о том, что в нашем биатлоне есть слабые звенья, но общая система должна их закрывать. Вы имели ввиду, что в конце концов все слабости исчезнут, или система окажется столь прочной, что слабость отдельных элементов будет уже не важна?
— Вообще, в мире не бывает системы, которая была бы совершенной. Как только система достигает пика своего развития, она разрушается. Это закон жизни. Поэтому слабые звенья, как и человеческие комплексы, являются тем инструментом, который позволяет любую систему двигать вперед. Надо их только вовремя выявлять, ставить задачи и исправлять. Главное — это приоритеты. Система не может быть приоритетна повсеместно. Нужно выявить слабые стороны, обозначить их приоритетами, решить, а потом поменять стратегию. И так мы будем действовать постоянно, чтобы система не закисала. Если вы думаете, что принятый Устав и новая система управления совершенны, то это ошибка. Мы будем совершенствовать ее каждый день.И так мы будем действовать постоянно, чтобы система не закисала. Если вы думаете, что принятый Устав и новая система управления совершенны, то это ошибка. Мы будем совершенствовать ее каждый день.
— А в чем тогда слабое звено вашей новой системы?
— А это я вам не скажу. Попробуйте сами определить. В конечном счете, силу любой системы решает результат.
— И когда он по вашим прогнозам появится?
— Думаю, в первую очередь, я узнаю это от вас. Вы же напишете? Соответственно, я и прочитаю с удовольствием.
— Не горько вам было, что именно на год вашего президентства в СБР пришлись такие неутешительные результаты нашей сборной на чемпионате мира?
— А я специалист по трудностям! Чем хуже — тем мне лучше. Конечно, хочется всегда больше.
— Насколько больше?
— Я был бы удовлетворен, наверное, если бы все первые места были бы наши. А потом, когда эта цель будет достигнута, мне было бы приятно, если бы весь пьедестал был наш. Если мы на чемпионате мира и Олимпиаде выиграем все медали, то я точно сразу ухожу.
— Какое место в вашей системе отводится подготовке резерва?
— Это одно из ключевых звеньев. К сожалению, если мы сравним резерв, скажем, несколько лет назад, то на чемпионате России даже при участии всех сильнейших сборников три-четыре молодых таланта всегда попадали в десятку. Сейчас же отрыв резерва от основной команды больше, чем он должен быть. То есть в спринте ногами проигрывают больше двух минут. Это очень много.
— Возможно ли привлечение иностранных специалистов в медицину?
— Не только в эту область. У нас непременно будут "узкие" места, которые мы не сможем закрыть нашими специалистами. Вот и будем приглашать иностранцев. У меня опыт такой есть в баскетболе. Привлечение двух выдающихся тренеров Душана Ивковича и Этторе Мессины дало общий результат не только в ПБК ЦСКА. Весь российский баскетбол продвинулся вперед. Не случайно была победа на чемпионате Европы... То есть привлечение специалистов такого уровня дает дополнительную мотивацию тренерам. Например, Евгений Пашутин, который сейчас является главным тренером санкт-петербургского "Спартака", имея далеко не звездный состав, вошел уже в четверку сильнейших команд Суперлиги. А он же до этого шесть лет учился у иностранцев: три года — у Ивковича, потом столько же у Мессины. И это отличный пример, как наши тренеры получают таким образом лучшую квалификацию. Так и в биатлоне. Там, где у нас нет специалиста мирового уровня, надо не стесняться — приглашать. А под него ставить наших молодых, чтобы они на его опыте взращивались и потом его сменяли. Думаю, уже в предолимпийском сезоне мы сделаем так. Пока мы должны еще полностью определить свой ресурс, но переговоры мы уже ведем.
— Навряд ли биатлонная общественность будет обеими руками голосовать за иностранцев...
— Да это нормально. Когда я приглашал Ивковича, все тоже были против. А когда пошли результаты, стали резко за. Есть только один критерий — это успех и победа. У нас вот Джей Ар Холден стал национальным героем России, когда забросил победный мяч в финале чемпионата Европы. Так что после некоего начального неодобрения внимание быстро переключается на успех. Там, где у нас нет специалиста мирового уровня, надо не стесняться – приглашать иностранца. А под него ставить наших молодых, чтобы они на его опыте взращивались и потом его сменяли. Думаю, уже в предолимпийском сезоне мы сделаем так. Пока мы должны еще полностью определить свой ресурс, но переговоры мы уже ведем.Ничего зазорного я в этом не вижу. Вообще, спорт стал интернационален. Главное — победа, а какими методами мы действуем и каких людей привлекаем — это уже квалификация менеджмента.
— Будут ли какие-либо изменения в тренерском штабе в связи с неудовлетворительным результатом нашей сборной на чемпионате мира?
— Чтобы достичь успеха, необходимо понять, в чем были проблемы. Мы их проанализируем, а только после этого оценим результат работы каждого человека, посмотрим, какие есть проблемы на каждом из участков. Есть недочеты, которые можно закрыть этим составом. Значит, так мы и поступим. Если по объективным причинам будет требоваться усиление, мы будем неизбежно привлекать кого-то более знающего. Поэтому здесь интриги нет никакой. Мы сделаем все прозрачно, открыто. На Конференции, например, от Совета Союза было предложение создать экспертную комиссию, которая могла бы тоже эффективно посмотреть на ситуацию со стороны. И мы обязательно воспользуемся этим предложением.
— Проблем с подготовкой сборной к Олимпиаде не будет?
— Финансовых не будет. Технологических, я надеюсь, — тоже.
