"Игра в жмурки" (Часть5)

Продолжение (окончание?)

***
Восточная Европа, 21 век

Молодой российский консул, среди ночи примчавшийся в эту глухомань, все еще не пришел в себя от увиденного и услышанного. Ларису била дрожь, она пила воду из пластмассового стакана и очень жалела, что не согласилась остаться в отеле. Оба думали примерно об одном: а что, если эти двое убили тех двоих, а потом… И оба одновременно остановились, потому что дальше начинался уже сплошной бред.
На столе лежали вещи, найденные у погибших, и на самом верху две куртки - точно такие же как у Алика и Андрея, но залитые кровью. Когда полицейский откинул простыни с лиц, Лариса почувствовала, что падает, и упала бы, не подхвати ее под руку санитар морга - маленький седой человечек с загорелым морщинистым лицом. Он помог женщине сесть и принес воды, а потом, когда уходил, вдруг обернулся и внимательно посмотрел ей в глаза.
Андрей изучал свое мертвое лицо и чувствовал, в основном, обиду и злость - на совпадение, на глупый розыгрыш, провокацию или еще что-то в этом роде. Алик, напротив, был очень напуган, но жизнь научила его откладывать переживания на потом. С разрешения полицейских он даже осмотрел оба тела, на одном нашел свою дембельскую татуировку и родимое пятно, а на другом старый шов от аппендицита - точно такой, как у Андрея. И не только это… А вот и свежие травмы, и еще какие... Эти двое, наверное, упали с большой высоты или их, может быть, сбил грузовик.

Полицейский комиссар неплохо говорил по-русски. Убедившись, что отпечатки пальцев совпали, он сжег прозрачные листочки в пепельнице и перемешал пепел карандашом.
- Эти люди погибли от несчастного случая. Они ехали на лыжах во время снегопада. Они заблудились и упали с Турецкой скалы. Их нашли люди, которые искали потерянного ребенка. - он посмотрел на Ларису, - Это вы нашли ребенка?
Она кивнула. Комиссар достал схему лыжных трасс.
- Покажите, где вы ездили на лыжах во время снегопада?
Андрей уверенно ткнул пальцем.
- Эти люди тоже ездили там. А вот Турецкая скала. Они приехали в это место и не заметили обрыва. Вы их не видели, вы уверены?
- Уверены! - Андрей подумал и добавил, - Было плохо видно, но мы никого не встретили. Это точно!
- Мы нашли татуировку с русскими буквами. - комиссар показал на свою руку, - Мы поняли, что они из России. Наши люди сделали фотографии и спрашивали в отелях. В отеле вас узнал менеджер. Нам было надо арестовать… взять на хранение деньги и документы. Но вы живы.
Он прошелся по комнате.
- Я очень хочу знать, что произошло... Но нам не нужны инциденты… проблемы с мертвыми иностранными туристами… которые живы. - он вздохнул, - Господа, вы хотите сделать заявление, чтобы полиция расследовала инцидент… несчастный случай?
- Нет! - в один голос ответили Андрей и Лариса, а консул отчаянно замотал головой.
- Нет! - Алику, как и комиссару, тоже хотелось бы знать, но полицейское расследование ничего не даст - в этом он был уверен.
Нет, тут что-то другое, как-то все странным образом сложилось - сначала непонятная амнезия у здоровой цветущей женщины, а потом два трупа. Они с Андреем тоже могли заблудиться и упасть с этой, как ее, Турецкой скалы… Погоди-ка, а что значит "могли бы"? Они и заблудились, и свалились с обрыва - это ведь их трупы… То, что они все-таки живы - это один вариант, а там, в морге - другой. Знать бы, кто эти варианты выбирает… Он невесело усмехнулся про себя: наверное, Лариска выбрала и с перепугу все забыла.
Андрей думал не столько об увиденном, сколько о странном напряжении, которое почувствовал еще днем - когда они только-только начали первый слепой спуск в снегопаде. Что-то в мире бесшумно сдвинулось со своих мест, и никто, кроме него, похоже, этого не заметил.
А Лариса немного успокоилась, хоть и чувствовала себя как в длинном запутанном сне: потерянные два десятка лет, потом то, что уже успела узнать про свою жизнь, потом этот кошмар. И еще из головы никак не выходил пристальный взгляд маленького старичка санитара - он как будто хотел что-то подсказать, или, наоборот, чего-то ждал.

***
Кавказ, 80-е годы

Глядя в темноту за окном, Лариса Сергеевна пыталась сложить головоломку. Иногда что-то, как будто, получалось, но сразу разваливалось. Маленький человечек, который не нужен, если все в порядке. Алику такого не придумать. Вот у Андрея их было бы штук пять, и разных цветов, наверное… На глаза навернулись слезы от тоски по ТОМУ, взрослому Андрею, по СВОЕЙ жизни, которая по чьей-то злой воле оказалась черновиком, годным только для исправления ошибок.
Ладно. Значит, человечек действительно был и сказал именно то, что сказал. И днем тоже был здесь, стоял на бугре и смотрел. "Не нужна тебе моя помощь"… Где он теперь, когда помощь очень нужна? Все, наверное, отдала бы за то, чтобы оказаться собой и среди своих, чтобы этот плохой день навсегда забылся!
В коридорчике стало шумно и весело. Детишки опять расшалились, слышалась возня, приглушенные голоса и хихиканье: "Ну не пойду!" - "Иди, мать! Она тебя не тронет!" - "Сам иди!" - "Я уже ходил, а он боится…" Да, придется терпеть, даже, возможно, получится привыкнуть. Лариса приоткрыла дверь.
- Ну, отцы-матери? Без п…дюлей, как без пряников?
- О, Лорик! Какой слог! Верлибр! - Андрей успел снова стать клоуном, - Есть мнение осмотреть окрестности и поймать Черного Альпиниста. Йес-итыз?
Почему бы и нет, раз все равно ничего не выходит?
- Андрюш, а на полчаса рот закроешь?
- Молчу, как рыба об лед! Вот что б мне… Ладно, молчу. Пойдем к югам?
- А пойдем!

Они, не торопясь, шли по тракторной дороге, опоясывающей Чегет чуть выше леса и покрытой укатанным до бетонной плотности настом. Ущербная Луна, чуть прикрытая дымкой, в полнакала освещала путь. Скоро чуть вверху должно было показаться темное одинокое дерево, непонятно как удерживающееся на продуваемом голом склоне, а если пройти еще дальше, то слева откроется головокружительный вид на мерцающую Семерку, приклеенную к пестрой шкуре горы.
Андрей не сдержал обещания и без передышки - весь вечер на манеже - развлекал компанию. Лариса держалась за его рукав и не обращала внимания на глупые шутки и общее веселье - потому что вдруг заметила впереди одинокую фигуру, неспешно бредущую той же дорогой. В темноте нельзя было разглядеть ни красно-зеленой детской курточки, ни, тем более, загорелого лица в морщинах, но она уже точно знала, кто идет впереди и где он остановится. "Ну вот," - неожиданно спокойно подумала Лариса Сергеевна, -"Значит, сейчас все решится". Оставалось пройти еще метров 400.