Официантка повторила заказ, и Штирлиц понял, что это провал. Пицца Сapricose произносится не Каприкозе, а капроЧозе.
Ну да, это же Италия - страна «Чиполино», «Чао» и, что трогает до глубины души - Юлия Чезаре известного нам как Цезарь.
В коммуне Форно ди Зольдо, всего одна проезжая улица, в смысле — улица по которой едут. Остальные дороги – просто отростки утыкающиеся там и сям в разнообразное жилье утопающее в зелени склонов. Ди Зольдо - типичная итальянская горно-курортная деревушка в несколько десятков домов, пяток гостиниц - зимой для горнолыжников, а летом для хайкеров и байкеров, и горсткой баров и ресторанчиков.
Над всем этим уютным бытом доминируют массивы Доломитов. Они возвышаются как огромные, но по-своему уютные замки и бастионы, там и сям торчащие из зеленого моря предгорий. В этом есть их необычность и какая-то домашность. Они не лезут как брутальные Швейцарские Альпы прямо в глазной нерв, раздражая и угрожая вестибулярному аппарату равнинного жителя. Доломиты живут в своем сказочном пространстве, не вмешиваясь в то, что происходит внизу. Наверняка, про каждый массив есть своя легенда с королем горы - повелителем гномов, скрытыми сокровищами или заточенной в башне-горе принцессе.
Созерцание прерывает неожиданная мысль: Почему тут в Европе все так хорошо и спокойно?
Это спустя почти сутки минимально витиеватого внутреннего диалога, мозг с удовольствием достает из запасников Вечное Ожерелье Недодуманных Мыслей и пуская слюни удовольствия начинает перебирать четки.
Пусть себя потешит, в конце концов он вел себя как паинька, не требовал лишних углеводов, практически не заигрывал с опасной темой «…ну зачем тебе это надо? Бред какой-то», и даже пару раз проявлял редкие для него морально-волевые качества.
Мой столик на улице, той самой, единственной в городе. Ресторацию условно отделяет от трафика только что-то хвойное в массивных каменных кадках. На другой стороне дороги - набережная реки, аккуратный газон, деревянные скамьи и родник выведенный в деревянную колоду. Ящерица бежит по асфальту, и замирает в тени мотоцикла.
Закованные в кожу серьезные моторебята вывесив пивные животы на обтекаемые, олицетворяющие скорость и мощь спины своих коней познают мир. Одобряю, все лучше, чем на диване. Но все же не понимаю. Вообще, их тут много, если на чоперах, то непременно с голыми руками, покрытыми замысловатыми разноцветными татуировками и с подругой на заднем сидении, те что на спортивных моделях похожи на распластанную для препарирования лягушку, а если сзади подруга, то в еще более занимательной геометрии. Классических — рыцари закованные в латы, большинство.
Первым на сцене оказывается пиво. Стройный подтянутый бокал “Dolomiti Bira” как заправский конферансье пускает пузырьки и обещает непревзойдённые ощущения от представления. Первый глоток. Кончик языка ощущает прохладу и горечь солода, нёбо жадно требует еще, но вкусовые пупырышки не спеша анализируют все оттенки вкуса и только потом дают добро на запуск процесса глотания.
Капричоза с салатом появляются одновременно. Салат на тарелке с гигантскими краями, такое ощущение, что это кольца Сатурна обрамляют съедобную планету. Не дожидаясь зрительских оваций салат и пицца сразу приступают к делу. Салату несколько капель темного бальзамического уксуса и, умеренно - оливкового масла. Пицце и так хорошо, хруст разрезаемой корочки на краю индуцирует физиологическое предвкушение наслаждения.
Узор удовольствия этого часа незамысловат: пицца, салат, пиво, взгляд на внешний мир который становится с каждым разом краше, и опять пицца, салат, пиво…
Прислушиваюсь к желудку. Ты доволен? Ты у меня молодец! 20 часов на спортивных гелях и изотонических напитках, и почти что без проблем, спасибо. Вообще-то проблемы были, но как говорится, не к столу будет сказано.
Все позади, первые в жизни 100 км трейла завершены, все прекрасно, вива Италия!
Здесь, правда хорошо, и чтобы понять это вовсе не обязательно сутками бегать по горам. Все вокруг говорят: «Чао», все вокруг говорят: «Граци». Старики как истуканы на своих привычных местах в баре впитывают выцветшими глазами этот прекрасный мир, а может быть смотрят внутрь в свое богатое прошлое.
Дети резвятся у дерева с синеватой листвой, тетушки собрались на воскресное чаепитие, прямо тут на лужайке за крепко сколоченным и темным от времени столом.
Все что меня окружает кажется раз и навсегда написанной картиной, все уравновешено, нечего добавить или убавить, неизменность и совершенство.
Ничто не может изменить заведенный порядок вещей: утром - круасан и кофе, днем - старики на «завалинке», на выходные - теплые посиделки и дети на лужайке.
Даже то, что раз в году сюда приезжает пару тысяч бегунов, чтобы поучаствовать в DolomitiExtreme Trail — ничего особо не меняет.
Вроде и сцена, и толпы людей, и огромный экран и колонки, но все без угара.
Громкость музыки более чем умеренная, встреча финишеров без особого ажиотажа, спорт ярмарка всего из одного прилавка, чтобы купить себе солей в забег, пришлось идти в аптеку.
Зато местный краснодеревщик выставил на пол улицы своих буратин, игрушечных сабель и коньков разного вида от «на палочке» до «конек качалка».
Святая невинность, зачем бегунам конек качалка?
Медалька на этом забеге тоже была деревянная. Разумный минимализм, хорошо хоть не бумажная.
Пиво заканчивается, воспоминания остаются. Ярко – полячка с веселыми косичками, часов пять мы бежали почти вместе и каждый раз я догонял ее перед очередным пунктом питания, на третий час решил, что непременно надо на ней жениться, тем более что у 27 номера отличный спортивный и вдохновляющий зад, стал называть ее (про себя) "Невеста", но после 50 километра Невеста куда-то пропала, судя по стартовому протоколу все-таки сошла с дистанции.
Испанский дед под номером 205, обошел меня как стоячего, да еще тащил за собой юношу, наверное, внука, по протоколу дедуля 1953 года рождения, что не помешало ему привезти мне 1.5 часа.
Парочка итальянцев, за которых я цеплялся последние 5 часов, но они, болтая о том о сем без особых усилий по волшебству испарялись на ровном и подъемах, приходилось навёрстывать на спусках.
В ночи я их все- таки потерял.
И последняя фактура. На финишной десятке, когда я, казалось, парил в гордом одиночестве по густому ночному лесу, а дуры-бабочки бросались на мой фонарь, принимая его за луну, меня неожиданно догнал очень резвый и курчавый итальянец. Я выпустил его вперёд, а потом стиснул зубы и сказал себе: «Ну вот тебе и крайнее приключение, ты же скучал в одиночестве», и пришпорил …
И открылось второе дыхание, тот самый момент, когда ты летишь, и настоящая луна не может догнать тебя прыгая между стволами и ветками. Итальянец ошарашенно оглядывался, но я не отставал, и на последней уже равнинной трехе он выдохся, я не стал его съедать сразу, из чувства благодарности, все-таки он меня вывез на горбу. А потом была ошибка разметки, и добавилось еще минут 20, да и бог с ним, с местом в зачете, главное, что это были хорошие, почти мистические лесные километры.
Пиво закончилось, конферансье ушел. Пора подводить итог.
Самый главный вывод забега — надо учиться также быстро ходить с трекинговыми палками как многие итальянцы, норвежцы и тот шведский юноша. Вроде не бегут, но даже трусцой еле догоняю. Второе – это чудовищно тупое занятие, надо брать с собой напарника чтобы болтать, или учить иностранные слова, или бежать быстрее, но с этим пока проблема.
Три дня наплыва бегунов прошли. Теперь, жизнь в Форно ди Зольдо практически замирает, на дверях магазинчиков появляются надписи, типа: «Буду 30 июня. Чао». Коммуна дремлет в ожидании высокого сезона летнего туризма.
Прохожу мимо одинокого посетителя бара, он читает книгу, надпись на обложке “RUNNER”, в горле перехватывает, замедляю шаг.
Наши взгляды встречаются, он кивает, он все понял, мы улыбаемся друг другу.
Мафия бессмертна.
