Три года назад в высоком кабинете родилась идея - собрать лучших спортсменов и тренеров Красноярского края и создать центр подготовки биатлонистов, оснащенный по последнему слову техники. Красноярск уже был заметным городом на карте мирового биатлона. Но цель ставилась другая – не почивать на лаврах, а смотреть в будущее. О том, что удалось сделать за прошедшее время, рассказал руководитель «Академии биатлона» Константин Петрович Иванов.
Соскучились мы по горам и снегу. Решили на выходные махнуть в Швейцарию, в Лейкербад. Супруга соскучилась по термам, мне же давно хотелось взять машину и проехать по перевалам, полюбоваться пейзажами. Вот что из этого вышло.
Три долины – это долины Куршевель, центральная Мерибель и Валь Торанс. Как сказал Грэхэм, это «английская колония», потому что курорт построен англичанами. Больше всего слышна была французская и английская речь. И русская тоже. Бред-ле-Бен находится на высоте 600 м и, строго говоря, не горнолыжный, а бальнеологический курорт, известный своим источником, вокруг птички, в речке - рыбки. Жилье в нем дешевле, восстанавливаться на этой высоте легче, ну и вообще – это уютный савойский городок. И цепи с собой не нужны! Остальные курорты Трех долин – это новостройки на приличной высоте и даже в марте еще на снегу.
В общем, так и не удалось нам съездить в страшную Грузию, испытать все прелести межнациональной розни и плохого отношения к русским. Зато удалось обрести просто-таки напросто-таки второй дом, снова убедиться в том, что то, что говорят и пишут в СМИ - как обычно мерзкая политика и больше ничего. Чувства и мнения обычного народа не учитываются.
В экспериментальную группу попали те модели, которые не вписались в стандартные категории. Open Space – значит лыжи не заклеивались, каждый видел, на чем едет. Тем не менее, критерии оценки остались неизменными – те же пять параметров. Не все особенности необычных лыж можно описать таким образом. Но у меня-то есть возможность поделиться своими впечатлениями.
Часть 1. Если успеть на последний подъем на гору в правильную погоду и ски-патруль не погонит вниз раньше времени, то на большой альпийской высоте нужно держать себя в руках: можно потерять сознание и вообще человеческий облик не только в связи с кислородным голоданием, но и от того вида, который перед вами откроется. Разноцветное небо, многокилометровая даль и горные вершины в шапках из облаков… По крайней мере, я видела нескольких вопящих от восторга, стоящих на голове и кувыркающихся в снегу особей, которых вполне можно было заподозрить в неадекватности. Но особенно приятно то, что после всех этих радостей ждет еще одна существенная – скоростной (без конкурентов:) спуск с самого верху и до подножья горы – прямо в теплый дом.
На кассе обещают набить морду и отобрать лыжный паз, если кто урод и пойдет на эту табличку. Но уродов на горе нет. Все наматывают круги - по гребню за табличку в одну или другую сторону, потом вниз, потом траверсом к подъемнику. Мой хайскор 6 кругов нонстопом, потом кончились подъемы на карточке, и было принято решение пойти в кабак... ибо нефиг так транжирить бабло, которого нет... но, наверно, бабло нужно, чтобы еще пяток кругов нонстопом накатить... Какие пазы они собирались отбирать, тоже не догадался, но на всякий случай выяснять не стал...
Компенсацией была природа, вода Байкала, солнце, воздух, ощущение величественности мироздания и неповторимость каждого километра пройденного пути. А закаты, господа! Как говорится, «Офигеть, дайте два!». Вода там такая чистая, что видно камни на глубине 3-5 метров и проплывающих под байдаркой рыб. В зависимости то ли от глубины, то ли от температуры, то ли от угла освещения лучами солнца, а также от каменистого или илистого дна она меняла цвет от темно-синего, голубовато-синего, сине-зеленого, бирюзового, лазурного до практически салатового и еще множества разных оттенков. Природа тоже менялась на глаза. За каждым мысом она была своя и никто не знал, что там будет - равнина или отвесные скалы, галька или песок, сосны или березы...
Этот спагетти-вестерн случился в начале февраля 2009 года. Герои всегда улыбались, пули всегда попадали в цель, а сюжет не переставал удивлять своими далекими от реальности поворотами. Все как у Сержио Леоне. То, что происходило с нами - настолько было безоблачным и расслабляющим, что я отчетливо, в деталях помню те дни и сейчас.
Часть 1. Было прикольно. И пухляк (правда тяжеловатый) и бугры (там, где в узких местах сходились все пути, успели разбить предыдущие подонки) и лес, через который из ущелья траверсом вышли на гору над Санкт-Антоном и выкатили, в конечном итоге, к подъемнику. Очень оценил правильность того, что я взял с собой раскладную палку, т.к. кое-где приходилось отталкиваться, да и встать с пухляка с палкой намного удобнее.
Прошло уже полтора года со времени этого путешествия, но почему-то в преддверии нового сезона со всеми малейшими нюансами вспоминается она, самая безрассудная и нестандартная поездка за всю мою далеко не короткую горнолыжную жизнь, и лучшее катание, которое я встречала.
Образовалась поездка чисто случайно, когда среди бешеного рабочего ритма стало ясно, что смогу в ближайшее время вырваться в самый пик сезона на две недели. Курорт для посещения определился моментально и без колебаний – один из лучших регионов катания в мире, где я не была - L’Espace Killy, и с учетом рекомендаций в один голос всех моих знакомых - жить надо в Val d’Isere, а кататься в Tignes.
Часть 2. Роттхорн Парадайз. 3103. Цель нашей поездки. Доехал до Роттхорна, считай, откатал швейцарскую зону. Спускаемся по 11. Далеко внизу долина с Церматтом, который со всех сторон обступают горы, они как раз напротив - совсем близко. Красиво. Нужно остановиться, чтобы это переварить. Сноуборд провоцирует к созерцательности. Достаточно съехать с трассы или расположиться у верхушки горы, сесть на пятую точку - как на стуле, уперев кант в снег, и получать удовольствие от разглядывания окружающих красот.
Часть 5. Поехать в Чили кататься на лыжах и при этом не побывать в Портильо - очевидный нонсенс. Понимая это, в прекрасное солнечное утро мы отправились из Сантьяго на север. До курорта расстояние составляет примерно 150 км. С этого места в душе возникает ощущение близости к прекрасному.
Часть 2. Звание Трех долин как самой обширной зоны катания в Альпах уже изначально провоцировало, на стремление посетить все и вся. По трассам это конечно не реально, да и бессмысленно, а вот по вершинам и их склонам для двух недель вполне возможно. Из 17 вершин, а точнее верхних станций подъемников, удалось побывать на 16. В стороне остался Пик Мас над Мениюром. Самые яркие впечатления - Мон Валон в Мерибеле, Ледник Пекле и Карон в Валь Торансе, Пик Буше в Орель.
Часть 3. Аоста. Северный Рим. По средневековому городу разбросаны обломки древней цивилизации - следы древних римлян. Каждый обломок - памятник на теле древнего города, охраняется и чтится. С табличкой-историей. Порта Пратория, арка Августа, театро Романо. Вперемешку со средневековыми домами на узких средневековых улицах. Нотр Дам с часами на башне. Серые грубые стены - остатки крепостной стены и витрины современных офисов и банков. Микс из разных времен и эпох. И горы со снежными вершинами вокруг долины, где расположился древний город.
Глобальное потепление, скорее всего, сыграло свою роль в выборе горнолыжного направления в тот год - мы поехали в Финляндию. Опять-таки хотелось показать, тогда еще совсем не взрослым детям настоящую зиму, снежный Новый год и место жительства самого почитаемого в мире Деда Мороза. Это было конкретное погружение в полярный стиль жизни, с уважением к теплой одежде, огню, очагу, другу рядом. Это было соприкосновение с философией Севера, неброской, угрюмой даже, но тем не менее абсолютно затягивающей в себя и заражающей желанием погрузиться в нее вновь. А после того, как мы увидели северное сияние, зависимость от Севера обосновалась в душе прочно и навсегда! Фантасмагория света, сказки... ожидание удачи.
Не знаю, что там в основе этого физиологического механизма, может, адамовский синдром запретного яблока, но еще с тех железно-занавесных времен, вместе с абсолютным знанием, полученным на политинформациях о ней, как о самом главном приюте жирующих буржуинов, в уголках подсознания засела мысль о недоступности и от этого притягательном желании увидеть ее и попробовать... Порог недосягаемости разительно снизился в последние годы, когда все пограничные занавески были сняты, старательно выстираны, а грязная вода от двойного полоскания укрепила былые ощущения - исподволь возникающее чувство внутренней неприязни вкупе с царапающим сознание желанием увидеть, потрогать и почувствовать все самому...
И что любопытно: все эти модели из года в год называются SL, но при этом они так сильно различаются, что впору их делить на группы. Скажем, такие: «для трассы любительских соревнований и тренировок», «для свободного катания короткими дугами», «для тех, кто любит ложиться на склон»… Общее у всех моделей этой группы, конечно, есть — склонность к коротким резаным дугам и отдача на выходе из дуги. Все? В общем, да. Плохо? Нет, конечно. Напротив: ведь все мы разные, и даже если уровень техники может быть примерно одинаков, то уж склонность к тому или иному стилю катания, скорости, агрессивности, длительности спусков, времени, проводимому на склоне, — все это совершенно разное. Вот так и с лыжами.
Многие олимпийские историки считают, что политика всегда была частью Олимпиад.
Об Играх. Информация о городах - местах проведения соревнований. Факты и цифры. Эмблема.
